Том 3. Книга 2. Драматические произведения - Страница 49

Ну-с, старый, отвечай, оракул:
Когда к Хароновой реке
Спущусь, — и с чьей рукой в руке
Очнусь в небесных будуарах?

(Из книги вылетает письмо. Подымает. Читает.)

«Когда-нибудь в старинных мемуарах —
Ты будешь их писать совсем седой,
Смешной, забытый, в старомодном, странном
Сиреневом камзоле…

(Смотрит на свой камзол)

где-нибудь
В Богом забытом замке — на чужбине —
Под вой волков — под гром ветров — при двух свечах —
Один — один — один — со всей Любовью
Покончив, Казанова! Но глаза,
Глаза твои я вижу — те же, в уголь
Все обращающие, те же, в пепл и прах
Жизнь обратившие мою… Я вижу…
И литеры встают из-под руки, —
Старинные — из-под руки старинной,
Старинной — старческой — вот этой вот — моей…

(Смотрит на свою руку.)

Когда-нибудь в старинных мемуарах
Какая-нибудь женщина — как я
Такая ж…»

На пороге — существо в плаще и в сапогах. Высокая меховая шапка, из-под нее медные кудри. Вся в снегу. Стоит неподвижно.

Казанова

Весь небесный сонм!
Вы — Генриэтта или сон?

Франциска

Не сон я и не Генриэтта,
Я — он, верней сказать: одета
Как мальчик — как бы вам сказать?
Я — девочка.

(Отряхивает плащ.)

Казанова

Но дети спать
Должны, а не бродить, как духи!

(Разглядывает.)

Костер в глазах. Сережка в ухе.

(Кладет руку на огонь свечи.)

Нет, жжется. Брежу или сплю?

Франциска

(отчетливо)

Я к вам пришла сказать, что вас люблю.

Казанова

(успокоившись)

Так. Значит, сплю. Должно быть, по дороге
Из Дукса. Добрый Жак укрыл мне ноги
Плащом. — А все ж польщен! И вот под звон
И стон метельный — сплю. И вижу сон.
Так. Стало быть, дитя пришло сказать мне:
«Я вас люблю». Музыки нет приятней
Сих слов. Готов их слушать по часам
(Должно быть, их подсказываю сам!)

(Поддразнивая.)

Мне двадцать лет, я молодой, я храбрый…

Франциска

Да вы не спите! Я святую правду
Вам говорю!.. Я знаю, что глупа,
Что так нельзя! Но целая толпа
Гостей у них, и через край все вазы
От роз, а на сударынях алмазы,
Как солнца! А в буфетной — столько вин!
А вы один — такой прекрасный господин!
Так лучше всех!

Казанова

(себе)

Должно быть, лесом еду.
Я молодой?

Франциска

Нет, вы немножко седы,
Но это ничего.

Казанова

Во сне — и сед!
Обидно! Значит — девочка и дед,
Да?

Франциска

Нет, не да! Дед глуп, дед глух, дед в тряпки
Одет. Скелет! И о какой-то бабке
Бормочет от зари и до зари.

Казанова

Пожалуйста, потише говори.
Боюсь — проснусь!

Франциска

(вынимая из-под плаща сверток)

А это, в узелочке,
Здесь — только вы рассердитесь! — сорочки,
Три штуки.

Казанова

(себе)

Неужели ж и сейчас
Я ими озабочен?

Франциска

Не спросясь —
Вы не рассердитесь — что зачинила?

Казанова

(галантно)

Хоть и во сне, но это очень мило.
Давно мне их не чинят наяву!
Чуть женский голос — и опять живу!
Морфея чудодейственная помощь.

Франциска

Я здешнему лесничему приемыш:
Так, лесом шел и подобрал в лесу.
Вот и расту!

Казанова

В двенадцатом часу
Такого века хоть ничто не диво,
Но все ж…

(Разводит руками.)

Франциска

(как о вещи самой естественной)

Я к вам пришла, чтоб стать счастливой.

Казанова

Обезоружен, коли лжешь — так лги!

Франциска

(занося ногу на локотник кресла)

Как нравятся вам наши сапоги?

Казанова

Для сновиденья что-то много прыти!

Франциска быстрым жестом пригибается к его руке. Тот, отдергивая.

Ай!!!

Франциска

Я ж перекрестилась, что не спите!
— Мне очень стыдно! — Ох, что я за дрянь!
Ох, что я сделала!

(Плачет.)

Казанова

Сон, перестань!
Ну, деточка!

Франциска

Не детка, а гадюка
Гнуснейшая! Чтоб я такую руку,
Такую… Но зато себя сама
Вот — в кровь!

(Торжествуя, подымает прокушенную руку.)

Казанова

Коль так во сне меня с ума
Свела — что было б в жизни?

Франциска

(хвастливо)

Отпечаток
Глубокий?

Казанова

(галантно)

Героиня, без перчаток
Теперь ни шагу!

(Задерживает ее руку в своей.)