Так и пышет вся…
Камердинер
Положитесь.
Казанова
Смотри, неся,
Не буди. Никому не ведом
Первый сон.
Камердинер, с чемоданом наготове, ждет.
Казанова
(движением руки)
— Выходи. — Я следом
Выхожу.
(Переждал, накидывает плащ, берет со стола Ариоста и подходит к спящей.)
Ну-с, Франциска!.. Спит…
(Сняв с руки кольцо, извечным жестом надевает ей его на палец и чертит над ней в воздухе какие-то письмена.)
От карающих Эвменид,
От полночного перелеска
И от памяти.
Ну-с, Франческа,
С Новым веком!
Последние слова совпадают с первым ударом полночи. Казанова, уже отошедший к двери, возвращается к Франциске и целует ее в губы.
Москва, июль-август 1919
ЛИЦА:
Тезей, сын царя Эгея.
Ариадна, дочь царя Миноса.
Эгей, царь Афин.
Минос, царь Крита.
Посейдон.
Вакх.
Жрец.
Провидец.
Вестник.
Водонос.
Хор девушек.
Хор юношей.
Хор граждан.
Народ.
Дворцовая площадь в Афинах. Ранний рассвет. Проходит Вестник. У водоема, полулежа, Старик чужестранец.
Подходит Водонос.
Вестник
Вставай, кто не спал!
Вставай, кто, как дух бродячий,
Очей не смыкал!
Вставайте, настал
День плача!
Семь утренних звезд,
Спесь прадеда, радость брата,
Вставайте в отъезд,
Которому несть
Возврата!
Семь доблестных львят —
Заглохнет и род и память —
С девицами в ряд
Вставайте. Канат
Натянут.
Встань, матери стон
Над морем! Земля умылась.
Корабль оснащен.
Афинам закон —
Царь Минос!
Вставай, кто не…
(Проходит дальше.)
Чужестранец
Каб от слез смертным очам
Слепнуть — глаз не было б зрячих!
Что за город, где по ночам
Не младенцы — матери плачут!
Старцы плачут! Злое стряслось!
Рокот моря — что рев львиный!
Ты скажи-ка мне, водонос,
Этот город — впрямь ли Афины?
Водонос
Не иначе.
Чужестранец
Дым очагов
Никнет. С небом огонь дружен!
Верно, плохо чтите богов?
Водонос
Нет, усердно богам служим.
День и ночь кровь и елей
Льются, щедр жертвенный ладан
В честь седого князя морей
Посейдона, девы Паллады.
Хоть и много, а чтим всех!
Содрогнись, выслушай, старый:
За Эгея-царя грех
Роковой — страшная кара.
Трижды восемь весен тому
Вспять — день в день — Андрогей, критский
Гость, — стрелков равных ему
Не встречал: с языка — птицей
Мысль, что мысль — в птицу — стрела!
Развевался плащ его алый,
На щеках — юность цвела,
На устах — мудрость играла.
Храбр как лев, строен как трость,
Щедр как некто, богам близкий.
Вечно-первым наш критский гость
В беге, в бое, в метанье диска,
В песнях — и в вожделеньях дев… —
О, горстями бы рвал, — знай он! —
Но красы вечный припев —
Смерть — и был Андрогей найден
Мертвым… В роскоши мышц и чар!
От стрелы, пущенной в спину!
И пришлось нам Миносу в дар
Молодого мертвого сына
Отвозить…
Грянул войной
Крит. Страшны беды и многи:
Знобы, зуды, засуху, зной
Ниспослали мстящие боги
На наш град. Засухи бич
Нивы жжет, травы без сока.
Матерь, плач! Первенец, кличь!
Груди, грозди, ручьи — иссохло
Всё в раю сем —
(указывает на глаза)
кроме ям
Сих. Верховный совет созван.
В Дельфы царь — к вещим камням.
Был ответ ясен и грозен:
«Андрогей, радость богов,
Жертвы ждет, кровью не сытый.
От Афин белых брегов
К берегам мощного Крита
Пусть корабль тронется. Груз
Корабля — дважды седьмица
Дев и юношей».
— Стон уст
Слышишь? Это к брегам критским
В третий раз нынче корабль
Выплывает. В каждые восемь
Весен — раз. Так покарал
Крит — Афины — за всех весен
Наисладостнейшую…
Сын
Всем отцу был. Бед и разрух
День! — Эгея, царя Афин,
Называет убийцей слух.
Чужестранец
Мощен царь ваш.
Водонос
Косен и дрябл
Царь наш. Сласть же и скорбь — свыше!
Чужестранец
Искупите!
Водонос
Третий корабль!
Чужестранец
Так восстаньте!
Водонос
Идут, — слышишь?
Плачут…
Хор девушек
О утр румянец!
О девства лен!
Семи избранниц
Услышьте стон!
В тоске и в дрожи
Куда — за вёрсты
Плывем? О нй
К женихам заморским
На ложе, на смерть
Корабль везет!
Хор юношей
(впадая)
Семь звезд угаснет,
Семь роз опадет.
Хор девушек
Ни роз, ни лилий,
Аида сень!
Семь струн у лиры —
Нас тоже семь!
Блаженство — лирою
Множить в семьях:
Семь струн у лиры,